Трансплантология и мировые религии. Трансплантация религиозно-этический аспект

Гр. Хубулава

РЕЛИГИОЗНО-ЭТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ТРАНСПЛАНТАЦИИ

Историческое и религиозно-этическое развитие понятия «трансплантация» в представлении «светского» общества и последователей аврамистических религий.
Ключевые слова: трансплантация, христианство, иудаизм, ислам, самопожертвование, донорство.
В 1967г. кардиохирург из ЮАР Кристиан Бернард осуществил первую в мире пересадку сердца, открыв в медицине эру кардио-трансплантации. А уже по статистике от 1982г. были пересажены сотни сердец (723), десятки тысяч почек (64000) и т.д.
Исследователи Е.К.Азаренко и С.А.Позднякова разделяют развитие трансплантологии на два этапа. На первом этапе трансплантация предполагала удаление хирургическим путем патологических изменений тканей и аутопластику. Второй этап связан с собственно "гомотрансплантацией", т.е. заменой утратившего функциональность органа новым (будь то почка, сердце, легкие). Значимыми вехами второго этапа являются экспериментальные пересадки почки А. Карреля; первая ксенотрансплантация почки (от свиньи) Ульмана (1902 г.); первая в мире пересадка кадаверной почки (от трупа, так называемая аллотрансплантация) Ю.Вороным (1931 г.); первая имплантация искусственного сердца В.П.Демиховым (1937 г.); первые успешные пересадки почки от живых доноров в клинике Д.Хьюма (1952 г.); разработка действующей модели искусственного сердца для клинических целей У.Колффом и Т.Акуцу (1957 г.); первая в России успешная пересадка почки в клинике Б.Петровским (1965 г.); первая в мире пересадка сердца от человека к человеку К.Бернардом (1967 г.); публикация гарвардских критериев смерти мозга (1967 г.); организация Евротранспланта В.Роодом для обмена органами по тестам гистологической совместимости (1967 г.); создание НИИ трансплантации органов и тканей АМН СССР Г.Соловьевым (1967 г.); первая в России успешная пересадка сердца в клинике В.Шумаковым (1986 г.).
В настоящее время трансплантация - одно из направлений практического здравоохранения. Пересадка сердца как никакое другое достижение современной культуры с особой остротой поставило перед ней блок философско-антропологических проблем: что такое человек? Что определяет личность? В чем заключается человеческая самоидентичность?
По сей день не утихают споры об этическом аспекте подобных операций.
Степень родственной близости донора и реципиента, право реципиента на получение информации о доноре и даже сама возможность изъятия органов для пересадки – это вопросы, не дающие покоя теологам, психологам, врачам и всем, кто, так или иначе, сталкивается с необходимостью спасения жизни путем трансплантации.
Каждый из этих вопросов мы можем рассмотреть, условно говоря, с религиозной и светской точек зрения. Такое деление является условным хотя бы потому, что вопрос изъятия органов умерших для изучения (а, в наши дни, и для пересадки) корнями своими уходит в религиозное сознание.
Неприкосновенность тел умерших в Европе, пережившей средневековую чуму, оставалась особой темой вплоть до конца ХIX века.
Вскрытие тел, как и любые «научные эксперименты» с телами умерших, долгое время считались не просто небезопасными, но приравнивались к некромантии – то есть богохульству и колдовству. Известен вышедший из под пера Джеронимо Саванароллы «Флорентийский эдикт о казни смертью за всякое глумление над умершим», где в частности сказано: «И кто из честных христиан, а равно и иноверцев будет уличен в разорении склепов и добывании тел для разрезания ли их или для выставления на обозрение или иного поругания, тот суть есть – слуга нечистого и приспешников его. И потому быть ему надлежит погребенным, каков есть, в разоренном склепе, ни взирая на род кощунника чин и лета его» . Под страхом последствий подобного запрета в анатомических театрах работали Леонардо, Рафаэль, Микеланджело и многие другие.
В семидесятые-девяностые годы ХIX века медицинские факультеты Дублина и Эдинбурга платили от двадцати до пятидесяти шиллингов за труп для анатомического театра. Это стало выгодным подспорьем для многочисленных гробокопателей, и даже вынудило городские власти установить на больших кладбищах сторожевые колонны.
Основная проблема может быть сформулирована просто: то, что воспринимается трансплантологами как «органокомплекс» донора для близких покойного является останками дорогого им человека. Прийти к взаимному согласию в данном вопросе тем труднее, что в традиционной медицине смерть мозга приравнивается к смерти индивида. Тем самым задача врача крайне усложняется ещё и необходимостью дать понять близким покойного, что этот человек, «чье сердце ещё бьется» с биологической и юридической точки зрения мертв.
Биологическая смерть определяется как «состояние необратимой гибели организма» и традиционно исчисляется единством трех признаков: прекращением сердечной деятельности (исчезновение пульса на крупных артериях; прекращение биоэлектрической активности сердца); прекращением дыхания; исчезновением всех функций центральной нервной системы. В 1959 году французские невропатологи Моллар и Гулон описали состояние запредельной комы, что было началом становления концепции «смерти мозга».
Тождество понятий «биологическая смерть» и «смерть мозга» прямо утверждается Большой Медицинской Энциклопедией: «Понятие "смерть мозга" не идентично понятию "биологическая смерть", хотя наступление биологической смерти в этих случаях неизбежно» . В 80-х годах ХХ века «концепция смерти мозга как биологической смерти индивидуума применительно к задачам трансплантации была законодательно закреплена во многих странах». Вполне закономерно, что в обществе возникает конкретная оценка подобного и весьма условного отождествления, как «исключительно прагматической констатации конца жизни» .
Достаточно веским аргументом в пользу такого прагматизма может оказаться то, что с точки зрения большинства религиозных учений тело является хотя и необходимой, но смертной частью личности человека, представляющей собой временный союз тела и души. Поэтому, в каком бы состоянии ни находилось тело на момент смерти (называйте это «смертью мозга» или расставанием тела и души), оно представляет собой «опустевший сосуд, из которого вытекло молоко» (Ригведа 5:4:33).
Отношение к возможности трансплантации со стороны тра�%B><tr><td style